Тимур Касимов: «Когда попробовал чёрную икру, есть "Доширак" уже не хочется»

Мы поговорили с наставником тюменцев о неутешительных итогах, ошибках в подготовке, подборе игроков, желании остаться в клубе и многом другом.

 — Профессионалы не должны жить эмоциями, они должны жить разумом. С вашего позволения, причислю себя к ним. Поэтому предпочитаю анализировать произошедшее в профессиональной плоскости. Понятно, что мне кучу прислали сообщений с поддержкой, позвонили и сказали много хорошего, но знаете… Лучше бы услышал, что играли плохо, и тренер я плохой, но есть результаты, а команда осталась бы в «золоте». Я бы с удовольствием поменял это.

Когда я только начинал тренерскую свою деятельность, один умный и опытный тренер сказал: «Если не можешь держать удар, надо выбрать другую профессию». И чем дольше я работаю, тем больше убеждаюсь в правильности такого подхода. Нас испытывает судьба определенным образом. Судьба, карма, кто во что верит.

— А вы во что верите?

 — Как мусульманин, верю в предопределение. И как говорят мусульмане — на все воля Всевышнего. Мы не знаем, что для нас лучше. Возможно, через какой-то период времени я буду с благодарностью вспоминать, что все случилось именно так. У меня в жизни были такие ситуации, когда я очень сильно чего-то хотел, а потом был очень сильно рад, что не сложилось. Наверное, сейчас это повод задуматься, если говорить обо мне. Всевышний дает мне возможность подумать. Может быть, что-то не так делаю. Если бы мы выиграли, возможно, находился в такой эйфории и думал, что я крупный специалист, всех спас, молодец. А на деле это может быть не так. Как выяснилось, не так. Нужно принимать правильные решения, быстрее реагировать на какие-то вещи, происходящие на поле, менять что-то в подготовке. Пока я, честно говоря, не понимаю, что нужно было поменять и как. Может, мало времени прошло. Эмоциональная составляющая присутствует.

«Я таких грустных людей в жизни не видел, как наши футболисты»

— Вы бы не отказались от предложения сохранить должность ?

 — Конечно. Я говорил это на послематчевой пресс-конференции, скажу сейчас — эти полтора месяца — один из самых интересных периодов моей жизни вообще в целом. Опыт, который я приобрел за это время, вряд ли можно где-то получить.

Изначально был разговор о том, что если мы останемся в золоте, то продолжим сотрудничество. Если мы договорились, то так и должно быть. Мы не решили поставленную задачу. Причины, изначальная ситуация? Мы можем об этом дискутировать долго. По факту — задачу не решили. У меня контракт, но, я не буду что-то требовать и говорить, что мне что-то должны, если руководство скажет, что я не устраиваю их как тренер.

Мне интересно продолжить в «Тюмени». Мне кажется, что у нас что-то получалось. Некоторые говорят, что я горжусь тем, что мы смогли создать команду. За эти пять игр. Да, я горжусь. Когда я возглавил «Тюмень», в жизни таких грустных людей не видел вообще, как наши футболисты. Первый раз зашел в раздевалку и сказал, что хочется с них пыль сдуть. Покрылись паутиной. Яркие футболисты, которые должны сверкать.

Почему не верите в себя? Почему, при всем уважении к кировскому «Динамо», «Динамо-2», мы стали бояться их и ещё кого-то? Вот — посмотрели календарь, на выезде «Велес», «Машук-КМВ», нет шансов. Почему нет шансов? В итоге игры показали обратное. На их поле — ничья, которой были недовольны. Я считаю это своим главным достижением.

Если вы посмотрите интервью Алексея Стукалова (главного тренера «Велеса» — прим. ТА), он только об этом и говорит. О том, что команда билась, сплотилась. И что для тренера это самое важное. Можно набрать прекрасных футболистов, но, если они не мотивированы и не на запредельном уровне самоотдачи, все это бесполезно. Порядок однозначно бьет класс. Всегда, везде это было, есть и будет.

— Про «пыль в раздевалке». В этот период вы отвечали за подготовку вратарей. Когда понимали, что эмоциональный фон не в порядке, в работу главного тренер не вмешивались?

 — Безусловно, прежде всего это работа главного тренера. Он определяет уровень. Я, например, человек эмоциональный. Не могу сидеть на скамейке во время матча. Эти пять игр провел полностью на ногах. Сергей Николаевич (Попоков — прим. ТА) придерживается других взглядов. Считает, что нужно быть спокойнее. Это не хорошо и не плохо. Это видение. Сергей Николаевич — один из самых близких мне людей. Он многому научил. Я не совсем согласен с тем, как он работал. И это нормально. Я ему всегда об этом лично говорил. Но помощник на то и помощник. Он говорит свое мнение, а главный тренер решает, прислушиваться или нет. Он отвечает за результат. В конечном итоге Сергей Николаевич и ответил за него. Мужественно. Конечно, с кем-то из футболистов, помимо вратарей, я общался ближе. Пытался как-то подбодрить и так далее. Но, понимаете, результат все определяет. Когда наваливается серия из неудачных матчей, когда мы проиграли три игры и в них вообще не могли забить, это очень сильно влияет. Прежде всего — на веру в себя. Самое плохое, когда вообще футболист, да и просто человек перестает верить в себя, в свои способности, которые, безусловно, есть. Я на каждой установке говорил игрокам, что мы лучше соперника. Потому что сам искренне верю в это.

Полный карт-бланш

— Вы возглавили команду, когда она была в кризисе. При этом опыта работы в роли главного тренера у вас не было. Страшновато, наверняка?

 — Был такой момент, когда я посчитал, что не имею права отказываться. Мне хотелось, не скажу слово «исправить», а как-то вернуть все на победные рельсы, мы на них стояли. О страхе и о чем-то ещё не думал. Я очень благодарен тренерскому штабу. В первый день я сказал, как мы теперь будем жить. И они настолько быстро все это реализовали — идеи в плане подготовки к матчам, анализа соперника, построения тренировочного процесса. Изначально у меня были разные мысли и сомнения. А когда я пришел после первой тренировки, сказал, что у нас точно все будет хорошо. Люди настолько объединились общей целью, что было не страшно, а очень интересно. Хотелось быстрее на тренировку, играть.

— Вы занимали разные должности. Кроме работы с вратарями, были министром спорта Волгоградской области, вице-президентом «Ротора», главной детской академии «Волгарь». Чувствовали скептицизм после назначения в «Тюмени»?

 — Нет. Мне очень хочется поблагодарить Алексея Харламова, который не побоялся доверить мне эту работу, и Александра Попова, который поддержал. Я изо всех сил старался, чтобы они не пожалели об этом решении. В «Тюмени» очень комфортно. Такой свободы действий я вообще не видел нигде. Полный карт-бланш по составу, выбору тренировочного времени, отелей и всего остального. Руководство абсолютно никакого давления не оказывает на тренера.

— Что чувствует главный тренер, при котором команда ни разу не проиграла, соперники допустили осечки, но этого не хватило?

 — Эмоции — такая вещь, наверное, больше женская. Я не привык показывать свои эмоции. Даже если мне тяжело и сложно, это касается только меня. Люди… Перед матчем с «Текстильщиком» я сказал футболистам: «Мы — представители уникальной профессии. Можем делать людей счастливыми. И несчастными тоже». Осчастливить людей не получилось, но мы очень хотели и старались до последних секунд. Кто-то это не оценил, кому-то этого недостаточно. К сожалению, это все, что мы могли на этот момент.

— Очень много матчей «Тюмень» отпустила именно в концовках. Почему?

 — Соперник проигрывает и упрощает игру. Начинает доставлять мяч верхом в штрафную в надежде на борьбу, скидки. И забивает. В чем причина? У нас пара центральных защитников — это не центральные защитники. Это два опорных. Я очень благодарен Ване Чудину и Мише Петрову. Игра вверху — это не их сильная сторона. Внизу мы хорошо контролируем мяч. И, скажем так, через проникающие передачи нам голов не забивают. Мы пропускаем после скидок, подач. Это отдельная тема — селекция, травмы. Как мы получили вообще такую ситуацию, что у нас не осталось центральных защитников вообще, — другая история.

Однозначно надо усиливать определенные позиции, подтягивать уровень тех футболистов, которые есть. Нас продавливали, нам было сложно в концовках, когда соперник упрощал игру. Но причина исключительно в том, что футболисты играют не на своих позициях. И я очень благодарен всем, кто играл. Это все не должно быть так.

— У вас есть удовлетворение после этих пяти матчей? Конечно, абстрагируясь от результата.

 — Очень сложно абстрагироваться от него, это самое главное. Для меня было важно понять, могу ли я вообще или нет? Точно могу сказать, что могу. Могу быть главным тренером. Те идеи, которые есть, реально осуществимы. И самое главное — я могу донести это до футболистов. Они их принимают, по мере возможности реализовывают. Это самый важный результат. Мы отыграли четыре очка, когда я пришел. Насколько я помню, отставали на пять баллов. Мы набрали девять очков в пяти матчах. По-моему, забили девять, пропустили шесть. У нас очень сильно повысился процент реализации моментов. Мы нанесли, по-моему, четырнадцать ударов, а забили девять. Это неслучайно.

Опять же, некоторые говорят — всего четырнадцать. А какое это имеет значение, если есть девять голов? Что лучше? Сорок ударов и пять голов? Вот это точно меня не интересует. Статистика, сколько мы ударов, где там кто с кем владел мячом. Этим можно пользоваться. А завтра я могу сказать, что наша цель — удары в створ. Начинаем бить с 40 метров в руки вратарю. Поверьте, мы за тайм пятнадцать ударов нанесем. И по статистике будем вообще в топах. Но что это изменит? Нам добавят очков? Нет. Это глупость.

Не надеяться на удачу

— В заключительном матче практически вообще ударов издали не было.

 — Мы вообще издали практически и не бьем. Мне нравится футбол конструктивный. То есть вынуждать соперника ошибаться, заставлять его перемещаться. Мы вот этим очень много на тренировках занимались. Я всегда говорил, что наша задача — вывести партнера на такую позицию, чтобы ему не надо было сильно бить и далеко, а он просто должен исполнить. Дальние удары хороши, в определенный момент, когда команда низко обороняется, её тяжело вскрыть. Но мы вскрывали такого соперника. Тоже за счет головы, понимания, взаимодействия игроков. Это важно. А удары… Ну, они нужны, наверное. Но мне ближе такие конструктивные вещи и выведение партнера на идеальные позиции.

— А при такой погоде, которая была с «Текстильщиком», разве не в плюс бить с дальней дистанции?

 — Может, проскользнет, а может и нет. Мы не должны надеяться на удачу. Мы должны мыслить с точки зрения стратегии. Ну давайте откровенно, у нас кто обладает хорошим дальним ударом в команде?

— Я затрудняюсь ответить на этот вопрос.

 — Для меня тоже это загадка. Ну, может Дамир Таликин пробить, Иван Пяткин. Но это такая недальнобойная артиллерия, понимаете? В конце игры, если видели, на 95-й минуте Таликин попробовал с тридцати метров нанести удар. Я не знаю, нашли мяч там после этого или нет. Он куда-то улетел за забор. И не из-за того, что Дамир не может бить. А потому что это вероятность попадания с дальней дистанции в ворота невысокая. Сейчас у всех квалифицированные вратари. Защитники выдвигаются, сокращают углы обстрела. И нужно не попасть в защитника, а точно в ворота. И чтобы вратарь не сыграл. А вот заставить соперника выдернуться, найти свободную зону, вывести партнера, и чтобы он с восьми метров ударил…Вот это интереснее, это лучшее. Это зрелищнее. И зрителям нравится больше. Ну, мне так кажется.

— Да, но в матче, когда-либо пан, либо пропал, все средства хороши?

 — Бесспорно. Вот мы попробовали удар Дамира Таликина, Владлен Бабаев бил тоже. А результат вот такой.

Ошибки в подготовке

— На заключительной пресс-конференции вы сказали, что команда была плохо готова физически.

 — Об этом говорил и Сергей Николаевич. Он видел ошибки подготовки. В течение сезона я не говорил об этом, потому что считал это неправильным. И некорректным. Ну и кардинально изменить за месяц физическую форму очень сложно, находясь в соревновательном периоде. И у команды нет права на ошибку. Можно было набрать физические кондиции, проиграть из-за этого пару матчей, зато потом бежать и всех сминать. Мы не могли себе позволить этого. У нас каждая игра была как финал. На физические кондиции мы пытались воздействовать мягко. Вот это состояние и не позволило нам где-то лучше выглядеть концовках, активнее играть, больше прессинговать. Всем нравится высокий прессинг. Мне тоже.

— В начале сезона у клуба была задача — быть в тройке. В какой момент вы поняли, что все идет не так?

 — После «Сибири», когда мы проиграли 0:1 на выезде в манеже. Уступили и «Велесу» дома. Как вам сказать… Победа над «Динамо-2» в Москве (6:0) многих ввела в состояние эйфории. Нам казалось, что мы так будем играть всегда. Тем опаснее такие победы, они не дают объективно оценивать, хотя и в той игре у нас были сложности. Мы в первом тайме всего лишь 1:0 вели. Просто потом так сложилось, что мы быстро забили два мяча. «Динамо-2» — молодая команда, они это эмоционально на них повлияло. Не скажу, что бросили играть, но очень сильно расстроились. И пока они расстраивались, мы там еще три мяча забили.

Когда проиграли «Сибири», мне стало тревожно. Я об этом сказал Сергею Николаевичу, что нам нужно внимательнее смотреть на то, что происходит. Он согласился с этим. Определенные шаги были предприняты. Не буду сейчас конкретно говорить об этом. Но они были.

— Самая провальная игра «Тюмени»?

 — Сложно сказать… Наверное, дома с «Аланией». Мы как-то гостеприимно приняли наших братьев из Осетии. Совсем. Сюда же можно отнести, наверное, и «Волгарь». Но с астраханцами все-таки ощущения были несколько другие. Но с «Аланией», к сожалению, надо констатировать, что их победа заслужена, а счет должен быть крупнее. Там, наверное, уже эмоциональное состояние было.

— А лучшая игра осенней части?

 — Если говорить про матч под моим руководством, то встреча с «Велесом». На мой взгляд, мы были гораздо лучше, особенно второй тайм. И мы должны были довести этот матч до победы. Абстрагируюсь от того, что произошло в плане судейских решений.

А до этого…Возможно, матч с «Ленинградцем», когда мы выиграли 1:0. Играли очень качественно. Можно назвать игру с «Динамо-2», но это неинтересно. Интересно, когда 1:0 с голом Виталия Шитова на последних минутах.

— «Тюмени» не хватило всего одного балла, можно сказать, что очки были потеряны именно в том матче с «Велесом»?

 — По сути, мы потеряли шесть очков. У нас три ничьи. И во всех этих играх мы вели. Если бы мы сейчас прибавили к своим 23 очкам еще шесть, у нас было бы 29. Это четвертое место, но… Футбол и жизнь сослагательного наклонения не приемлет. Мы эти очки не добрали. Почему я уже вкратце коснулся этой темы? Человеческий фактор никто не отменял. И судейские решения, и решения футболистов. Мы все ошибаемся. Если бы не ошибались, не было бы голов в футболе. не было бы побед и так далее. Все сложилось так, как сложилось, как должно быть. Каждый всегда находится на том месте, которого заслуживает. Это совершенно точно. Раз мы на седьмом, значит, мы заслужили.

В «серебре» будет тяжелее

— Для вас стало неожиданностью, что прямые конкуренты в последнем туре потеряли очки в матчах с соперниками, которым уже ничего не нужно было?

 — Нет. Я после матча с «Машуком» сказал в раздевалке, что ни «Ленинградец», ни «Сибирь» не выиграют.

— Почему?

 — В «золоте» никто никого просто так обыграть не может. И понятие «аутсайдер» здесь весьма условное. «Динамо-2» очень сильно повлияло на распределение мест. Они вничью сыграли в Астрахани, отобрали два очка у «Волгаря», благодаря чему «Велес» вышел на первое место. Никто здесь катком ни по кому не пройдется. И весной — то же самое. И в «серебре», я думаю, будет ещё сложнее. Там будут очень хорошие команды. Знаю ситуацию по «Зениту-2». Они хотят двигаться дальше. Там будут серьезные футболисты. Сейчас в «золото» вышли, при всем уважении, команды, которые не обладают ресурсом — «Иртыш», «Торпедо-Миасс», «Родина-2». Они не ставят задачу выйти в Первую лигу. Да и возможностей таких не имеют. А вот «Зенит-2» и «Амкар-Пермь» имеют. Я знаю, что в Ставрополе тоже люди заинтересованы в развитии клуба. Поэтому все будет очень интересно.

— Обнадеживающе.

 — Ну почему? Это же хорошо, когда есть сильные соперники, когда каждый матч на пределе возможностей, когда борьба, когда нельзя уступить. Вот за это любят футбол. Понятно, всем хочется 5:0, 6:0. Это Прекрасно. Но быстро надоест. Мне игра с «Текстильщиком» понравилась. В том смысле, что уровень мотивации был очень-очень высокий. Единоборства жесткие. В рамках правил, но очень принципиальные. Я такой футбол люблю. Потому что футбол — это мужская игра. Я с уважением отношусь к женщинам. Даже недолгое время тренировал вратарей. Они, если чуть коснуться, более целеустремленные. Мужчины пытаются во все вникнуть, а женщинам говорят, что надо делать вот так. И не спросят зачем.

В моем понимании команда, которая решает какие-то задачи, должна быть такой. Без единоборств, без проявления сильных мужских качеств, никакого результата добиться не получится.

— Вылет «Тюмени» в «серебро» — это сенсация?

 — Бесспорно. Никто не ожидал этого, я с вами на 100 процентов соглашусь. Но это еще раз подтверждает справедливость того, о чем я сказал — здесь нет слабых команд. Не надо считать себя фаворитами, не надо оценивать уровень команды по именам футболистов. В том же «Велесе» не менее громкие имена, чем в каких-то других командах — в «Ленинградце» или в «Сибири». Хорошие тренерские штабы, футболисты. Но оба клуба решали задачу в последнем туре. Тоже никто не ожидал, что будет так сложно. Тем футбол и любим, что он мало предсказуем.

— А сами игроки ощущали себя в фаворитами перед стартом сезона?

 — Я не скажу, что прямо ощущали. Но, конечно, надеялись, что мы будем вверху и не будем испытывать проблемы с попаданием в шестерку уж точно.

Травмы и ошибки в подготовке

— Сергей Попков также говорил, что были ошибки в плане подбора игроков. Это дефицит футболистов на рынке, отсутствие возможностей у клуба или просто не угадали?

 — Слово «угадали», наверное, не очень применимо. Мне тоже говорили, что я «угадал» с заменами, когда игроки забивали. Но так не бывает же — замены делаются исходя из определенной логики. Селекция — это вообще очень сложное направление. Даже топ-клубы уровня мадридского «Реала» регулярно совершают трансферы, которые себя не оправдывают. Хотя у них возможности, можно сказать, неограниченные. Если брать наш клуб, то, думаю, здесь несколько факторов. Первое — безусловно, ошибки. В некоторых игроках мы ошиблись. Второй момент — травмы, которые повлияли на то, что два опорных играют в роли центральных защитников. Это цепь. И, наверное, все-таки нельзя сбрасывать со счетов непосредственно работу тренеров. Раз такой результат, значит, есть ошибки в подготовке не только физической, но и тактической и так далее.

— Если посмотреть состав, то можно увидеть много игроков с волгоградским прошлым. Это всё-таки совпадение или осознанный выбор, на ваш взгляд?

 — Я не был погружен в селекцию на сто процентов. Конечно, мое мнение спрашивали. С какими-то трансферами был согласен, с каким-то — нет. Единственное — подбор вратарей Сергей Николаевич полностью отдал мне. Сашу Довгаля и Максима Едапина я знал лично, мы с ними работали. По Никите Яновичу — у меня хорошие отношения с тренером вратарей казанского «Рубина». Его рекомендации, плюс то, что я увидел. Ни разу не пожалел о его приглашении.

Летняя трансферная кампания — очень скоротечная, нет времени кого-то просматривать. Тренеру абсолютно логично присмотреться к тем, чьи возможности он уже знает. А игрок в курсе его требований. Скажем так, можно быстро прийти к общему знаменателю. Логика была такая, я предполагаю. А то, что не все сыграли… Есть и объективные, и субъективные причины. Не стал бы делать привязку именно к региону.

— Перед стартом сезона руководство клуба говорило, что местные воспитанники будут получать шансы. Как бы вы оценили молодое поколение, которое подключалось к основе?

 — Где бы я ни работал, эта задача ставится всегда. Это правильно, так должно быть. Вопрос в том, соответствуют ли они уровню команды и тех задач, которые ставятся. Мне было проще, потому что в штаб входил Николай Васильевич Иванов, он возглавляет дубль. Я не хочу никого обижать. Но на данный момент, наверное, только Кирилл Боярских реально будет конкурентноспособен в ближайшей перспективе. Хотя очень хорошо работает Кирилл Чемакин. У него есть потенциал, но он пока еще сыроват. По Максиму Абакумову — то же самое, он обладает определенными качествами, но ему нужно еще окрепнуть. Они играют в третьей лиге, это для них очень хорошая практика. И только тёплые слова можно сказать в адрес руководства клуба, который сохраняет команду в третьей лиге.

— Кирилл Боярских неплохо вписался в состав?

 — Он сыграл две игры в стартовом составе и обе с «Текстильщиком». Кирилл — ментально сильный человек. Мне он всегда импонировал. Но после попадания в старт в первом туре, после этого еще несколько шансов давали, он стал тяжело проходить испытания медными трубами. Как и любой молодой футболист. Это повлияло и на его отношение к делу, и на уровень игры, которую он показывал. Однако нужно отдать ему должное. Кирилл все осознал. В какой-то момент он даже не тренировался с основой. Его вернул я. Сказал: «Даю тебе шанс начать все с нуля. Я только сейчас тебя узнал. Здравствуй, Кирилл Боярских, давай играть в футбол». И он начал. А мне было очень приятно, что, когда он забил свой дебютный гол, это был матч с «Велесом», первый, кого он поблагодарил, это был я. Для меня это очень важно.

Он не выпадал в заключительном матче. Многие тренеры, кто позвонил после игры, отметили Кирилла. Это тоже моя работа моя, тоже результат. Такого результата будет больше. Просто мы были в такой ситуации, где права на ошибку нет.

— С Сергеем Попковым после матчас «Текстильщиком» не разговаривали?

 — Нет.

— Почему?

 — Наверное, посчитал, что я сильно расстроен, не стал звонить. А так, после каждой игры мы разговариваем. Конечно, созвонимся. Мы общаемся семьями. Надеюсь, он не обиделся, что у меня не получилось.

— Можно ли сказать, что линия защиты была самым слабым местом «Тюмени» в осенней части?

 — Защита — это не только четыре человека в линии. Структура — одно из самых частых слов, которые я произношу во время матча. Когда теряем мяч, мы должны создать оборонительную структуру. В нее входят абсолютно все футболисты, находящиеся на поле. Когда мы либо отбираем мяч, либо его перехватываем, тоже должны создать структуру атакующую. Куда тоже входят защитники и вратарь. Когда мы владеем мячом, вратарь — это игрок атаки. Потому что через него можно играть. И мы это делаем. Поэтому говорить, что у нас слабые защитники, я бы не стал. У нас вообще нет слабых футболистов. Я скажу то же, что и на первой пресс-конференции. Они для меня самые лучшие. Публично никогда никого не буду критиковать. Я в раздевалке говорю нелицеприятные вещи. Но я им тоже сказал, что у нас не институт благородных девиц. Зато я в лицо скажу все, что думаю. А за дверью никто от меня не услышит ничего плохого. Я знаю, как они трудятся, какой уровень давления на них оказывается. У меня не повернется язык сказать плохие слова в адрес Вани Чудина, который в 34 года вынужден играть центрального защитника.

 — Есть ошибки, которые носят системный характер, некоторые — индивидуальный. Но у этого всего есть причины, корень этих проблем мне очень хорошо известен.

— Что с Сергеем Зуйковым и Артемом Лавренковым?

 — У Сергея одно за другое. Он только выходил на тренировки, буквально через неделю новая травма. Так бывает. Никто не знает, с чем это связано и почему так. У Лавренкова повреждение. Хотя он несколько раз подходил ко мне и говорил, что готов сделать укол и сыграть. Мои амбиции никогда не будут выше здоровья футболиста. Он может выйти на уколе, а потом выпасть на очень долгий период. Я никогда так не поступлю.

-img 5]

Вкус черной икры

— Вы бы хотели продолжить работу в роли главного тренера или снова вернуться к подготовке вратарей?

 — Интересный вопрос, не думал об этом, честно. Наверное, если главным тренером, то в «Тюмени», если работать с вратарями, то, скорее всего, уже не здесь точно.

— Почему?

 — Когда почувствовал вкус черной икры, «доширак» есть уже не хочется. Это я так утрирую. Просто здесь я внес большие изменения, как взаимодействуют люди. Скажем так, определенный уровень дисциплины, чуть-чуть подкрутили гайки. У нас два вида костюмов — белый и черный. Мы ездили на выезды кто в чем. И вот идет команда — половина в одном, другая — в другом. Одежда клубная, но тем не менее. Я сказал: «Давайте это все заканчивать. Теперь будем ходить в этих костюмах и в черных футболках. Все. Нравится вам это или нет».

Ещё пример — клуб шел навстречу, футболисты могли выбирать какие-то блюда. Но я сказал: «Теперь только курица. Рыба? Пожалуйста, вы получаете неплохие зарплаты». Это к вопросу о системности.

Примерно за час до тренировки футболисты получают конспект занятий. В раздевалке есть стенд, там план работ — рисунок, упражнения, кто в какой группе играет. И вот я захожу в раздевалку, возле этого стенда игроки. Они смотрят, им интересно. Там же — данные по пробегу за тренировки. Сколько кто сделал ускорений, данные с датчиков футболисты получали сразу после занятий. И там тоже шло обсуждение, что кто-то специально себе наматывает, чтобы бы был больший километраж. Условно, придет новый тренер, скажет все это убрать. А я не смогу на это смотреть, мне будет жалко.

— Попробовали сами,и теперь уже все не то?

 — Да, уже как-то не так. Я вообще со многими тренерами работал. В том числе, и с Артемом Горловым. Мы пересекались с «Сатурне». Он мне очень помогал в этот период. Мы с ним многое обсуждали. Он помогал и с видео-аналитикой. Артем Сергеевич — очень сильный тактик. Когда на что-то долго смотришь, глаз замыливается. Да, я работал в «Тюмени» в штабе Сергея Николаевича. Но это не значит, что мне будет легко вернуться обратно. Это не так работает.

— В «Тюмени» вы ещё работали в штабе Игоря Меньщикова.

 — Да, было такое. Игорь Анатольевич — мой близкий друг, который тоже меня поддерживал. У каждого человека свои взгляды на подготовку, бытовые вопросы, связанные с командой, на стратегию игры. Если мы друзья, это не значит, что мы должны мыслить одинаково. Наоборот, как раз Игорь Меньщиков в свое время говорил, что благодарен мне за полярное мнение. Собирается штаб, обсуждает, условно говоря, состав на игру. Игорь Анатольевич высказывает свою версию, все соглашаются. А он говорит: «Я знаю, что ты один, скажешь „нет“. И начнешь приводить аргументы». Не факт, что он ко мне прислушается, но это будет ему интересно. Вообще для тренера очень важно, чтобы в штабе были разные мнения. Есть такие, где все говорят «да». Но тренер от этого ничего не получает. Это возможность дискутировать. Как раз в таких разговорах принимаются правильные решения, основанные на фактах.

— Кто может сказать вам «нет» в нынешнем тренерском штабе?

 — Любой. У нас очень хороший тренерский штаб. Самое главное — аргументация. Например, в игре с «Машуком-КМВ» я хотел сделать одну перестановку, а Николай Васильевич (Иванов — прим. ТА) подошел и высказал свое предложение. Оно действительно было лучше. Я благодарен за это.

— Вы можете назвать себя жестким тренером?

 — Смотря что считать жесткостью. Я очень требовательный. И те, кто сейчас работали со мной, знают, что я никому не дам тренироваться не в полную силу, не выполнять требования. За это прилетит однозначно. Но зато они знают, что я всегда за них. Я всегда буду на их стороне. Я всегда им говорил: «Все, что хорошее, — это вы. Плохое — я». Мы вылетели, плохо играли, мало наносили ударов, плохо контролировали, пропускали в концовках. Это все я. Они — не проиграли ни одной встречи, забили девять голов. И могли в этих матчах побеждать.

Автор: Мария Минухова